Данный челлендж является предысторией к первой части саги - "Магическому наследию". Это значит, что здесь мы сможем узнать, как так вышло, что Элайза Рэйт оказалась в Новосельске, в детском доме, не зная ни своих родителей, ни своей магической принадлежности. История о трех девушках - предках Элайзы, покажет нам, как тяжело бывает ведьмам в мире людей и к чему это может привести. Действие происходит раньше, но в том же мире, что и действие первой части (подробнее о мире вы можете узнать из справочника здесь), в той же стране, но в человеческом городе - ведьмы поселяются в Бухте Беладонна.

В нашем мире есть страна, название которой умалчивается. Она не слишком выделяется среди других и не имеет мощных международных связей, однако есть в ней нечто, что делает ее исключительным. Может, это русский язык, на котором говорят его жители, а может, удивительный менталитет граждан. А еще этой стране принадлежит удивительный город - Маджикай. Он полон магии и сверхъестественных существ, и, что удивительно, никто не скрывается. Город этот был основан семьей Миллер, потомственными светлыми магами. Атмосфера взаимопонимания - основа мирной жизни всех видов сверхъестественных существ, и Миллеры всегда поддерживали ее. И даже удивительно, что в Маджикае имела место быть преступность. Для контроля магии было создано ВВС - Всемирное Волшебное Сообщество, являющееся аналогом полиции во всем остальном мире. И однажды за преступной деятельностью была замечена Амелия Миллер - единственный ребенок из такой влиятельной семьи, дочь всеми любимого и уважаемого мэра. Неизвестно, правда ли она могла сделать что-то против города или ее просто подставили, но Амелии пришлось бежать. Так она оказывается в Бухте Беладонна - обычном городе, не имеющем ничего общего с магией. Теперь Амелии Миллер придется учиться выживать среди людей.

Челлендж: "Добрая семья".
Дополнения: 18 в 1.
Баллы: не считаю.
Комментарии: запрещены.

Дорогие друзья, вот, собственно, и он - еще один шаг к созданию Саги о Рэйтах :3 Пролог и эпилог будут челленджами, а если в прологе есть что-то непонятное, а "Магическое наследие" вы не читали, то в первом сообщении "Магического наследия" есть подробный справочник обо всех здесь присутствующих магических штуках (: Челлендж рассчитан на три поколения и будет небольшим , отчетов по десять от наследницы, да. Но, в общем, читаем и комментируем Лисе в личку или в обсуждения, Лиса будет очень-очень рада с:

3.1. Свобода быть самим собой

Здравствуйте. Я — Лаванда, и теперь я буду вести записи в этом дневнике. Было бы совсем не странно, если бы он представлял собой старую потрепанную тетрадь, которая выпадала бы из переплета и хранила в себе, помимо семейных записей, тонны пыли. Однако, дело обстоит совсем напротив — рукописные записи двух ее владелец тщательно скопированы на новую бумагу, сама книга вставлена в новую красивую обложку с большой надписью «Рэйт» каким-то старинным шрифтом. Все в лучших традициях и только.

Я уже говорила, что зовут меня Лаванда (в школе меня всегда дразнили «Лав-Лав»), и, раз уж я имею честь оставлять записи в этой книге, занимающей особое место в семейной библиотеке, то я и сама причастна (ах, прям как о преступлении говорю) к фамилии Рэйт. Так и есть, собственно, я — старшая дочь Грэтхен Рэйт, предыдущей владелицы этой реликвии. Не то, чтобы я сильно гордилась тем, что теперь веду этот дневник, но фамильные ценности всегда имели для Рэйтов большое значение. Наверное, это потому, что Эрнеста, впервые взяв эту фамилию, решила построить семейную империю, и теперь мы все неосознанно выполняем ее волю. Может быть, так и правильно, ведь ее есть за что уважать — она начинала с самого нуля и добилась больших результатов.

Моя мама, Грэтхен, с малых лет воспитывала меня в духе благородной леди, принадлежащей известной семье. Я горжусь своей фамилией, конечно, но иногда мне кажется, что я с удовольствием променяла бы свою жизнь на жизнь какой-нибудь другой девочки-подростка. В той туче фильмов, что я пересмотрела, у девочек в шестнадцать куча приключений — вечеринки, мальчики, школьные будни даже выглядят интересными! А если еще и в переделку какую попадут... Что же у меня? У меня — семейный особняк, школа для юных леди (учимся отдельно от мальчиков), танцы, собака и вечные наставления о том, как важно сохранить честь и величие нашей фамилии. Еще бы религию сюда, и все — добро пожаловать в XIII век.

Да, мне здесь скучно. И все же, жизнь моя могла бы быть много печальнее — например, если бы на меня обращали чуть больше внимания. Будь за мной установлен постоянный контроль, мама бы быстро заметила, как много времени у меня уходит «в пустую». Я могу часами смотреть молодежные фильмы или зачитываться стандартными книгами «для подростков», и совсем не потому, что они представляют собой шедевры мировой литературы или кинематографа. А только из-за того, что моя жизнь слишком скучная и однообразна с сравнении с вымышленными персонажами. Я представляю себя на их месте и думаю, что было бы, будь у меня другая жизнь... Хотя могла бы, как говорит мама, заниматься самосовершенствованием, чтобы подавать пример младшими сестрам. Повезло мне все-таки, что с ними она проводит больше времени, чем со мной.

И, раз уж я начала говорить о своих младших сестрах, о них действительно стоит рассказать. Ведь если я по большей части предоставлена сама себе, чему несказанно рада, то в нашем доме живут еще и две принцессы, которых постоянное родительское внимание нисколечко не тяготит. Аста и Александра — обе внешне копии родителей, Аста похожа на маму, Александра — на папу. Только вот мне сложно представить, что наши родители тоже когда-то были... такими. Я с сестрами не слишком общаюсь, ведь они обитают на своем личном втором этаже, а я — в своей комнате, но, насколько я знаю, круг их интересов нарядами и возможностями попросить родителей купить что-то еще ограничивается. Кажется, между нами существует неписаный договор друг друга не замечать.

Только пожалуйста, не подумайте, что я обделена родительским вниманием и потому обижаюсь на младших сестер. Это совсем не так. Я люблю своих родителей, а они любят меня, и мне кажется, что мы были бы идеальной семьей, если бы я соответствовала им чуть больше. У мамы и папы идеальные отношения — за много лет совместной жизни они тщательно изучили друг друга, и потому, наверное, никогда не ссорятся. Но я не знаю, смогла бы я так... Я скорее вижу себя сбежавшей с пиратом и путешествующий с ним на его корабле, или девушкой вампира, гонимого человечеством. Только вот мама, услышав даже отголоски подобных мечтаний, пресекает их на корню. «В этом мире деньги и положение имеют ценность. Эмоции имели ценность в Маджикае, и посмотри, куда это привело Эрнесту? Лучше учиться на опыте старших». Ох, если бы не родители, то я бы давно уже сбежала в Маджикай в поисках приключений.

Совсем недавно я отмечала день рождения, и задувая свечи, решила загадать желание. И хотя папа всегда говорит «Нет желаний — есть цели», но я все равно поддалась некому романтическому порыву... Так давайте же свалим это все на возраст и дружно меня простим. Я загадала прожить интересную жизнь, чтобы в конце своего жизненного пути я могла оглянуться и многое вспомнить. В честь праздника у нас дома была вечеринка, на которой главными звездами были моим младшие сестры — они обладали каким-то врожденными даром притягивать к себе внимание. Я же всегда предпочитала оставаться в их тени и была весьма довольна этим, но сегодня был мой праздник и я должна была представить себя обществу.
- Лаванда, ты загадывала желание? - спросила у меня Аста очень громко и выразительно, видимо, стремясь привлечь к нам внимание. Мне захотелось убежать.
- Да...
- И что же ты загадала? - мягко спросила мама, подзывая официанта наполнить мой бокал шампанским.
- Великое будущее, - с пару секунд подумав, ответила я с угодливой улыбкой. Я должна показать нашу семью в выгодном свете сегодня. И просто надеяться, что когда Александра и Аста подрастут, общество переключится на них и от меня отстанет.

Подарком на мой день рождения стали билеты на Остров Твикки — популярный жаркий курорт с лучшими отелями и пляжами. Я была несказанно рада — ведь родители с нами не едут, и я смогу побыть самой собой, и, наверное, даже повеселиться как следует. Единственным недостатком этого путешествия станет то, что мы едем втроем — со мной будут две моих младших сестры. И да, бремя ответственности меня тяготит — я привыкла, что сестры предоставлены родителям, а я — себе. А теперь придется мало того, что с ними общаться, так еще и приглядывать за ними и строить из себя взрослую. А ведь я на самом деле могла захотеть станцевать гавайские танцы в юбке из одной лишь травы с парнем с симпатичным, накаченным обнаженным торсом. Ммм, мечты... Ведь если я так себя поведу, Александра и Аста непременно расскажут родителям, что их старшая сестра ведет себя совсем не как леди.

Но ведь всегда следует довольствоваться тем, что есть, если нет возможности заиметь больше. А было сейчас многое — мы отдыхали в самом шикарном отеле острова, у меня был отдельный от девочек номер, а в двух шагах — пляж. Золотой песок и теплые волны... И пусть мой отдых утратил краски, он от этого менее приятным не станет. И я уверенна, что на восемнадцатилетие непременно получу в подарок путешествия для себя одной, и вот оно уж точно будет незабываемым! А чтобы его получить, нужно быть хорошей девочкой и примерной леди, радовать родителей... Делать то, что так привычно и так скучно.

Наше путешествие должно было продлиться чуть больше недели, и, хотя было запланировано целая куча увеселительных (и, разумеется, благородных!) мероприятий, началось все с пляжа в отеле. Отоспавшись после перелета и вкусно позавтракав в ресторане (как же я люблю эти рестораны в отелях, кто бы знал!), мы с радостными возгласами побежали купаться. А поскольку мои сестры, как я уже говорила, обладают талантом привлекать к себе окружающих, им быстро нашлась компания и те, кто смогут за ними проследить. Они тут же познакомились с другой семьей туристов и все вместе делали замки из песка и плескались там, где мелко, пока я смогла отдаться волнами океана и побыть одна, как обычно, мечтая.

Наверное, на этом пока я и закончу — у меня еще будет время написать о нашем отдыхе больше. Я наслаждалась уже не палящим вечерним солнцем и шумом волн на пляже, одновременно оставляя свою первую запись, но, увы, меня нашли. Девочки хотят пойти на праздник, который будут устраивать сегодня в отеле, и хотят утащить меня с собой. А поскольку одних я их отпустить не могу, то и мне придется пойти. Итак, до следующей записи.

3.2. Я знаю, что вы делали прошлым летом

Какое же это блаженство — просыпаться на острове Твикки! Когда тебя будит не надоедливый звон будильника, а мягкий шум волн, тропические птицы и покачивающиеся листья пальм на ветру...

Да, за то немногое время, что я провела в тропиках я успела по-настоящему влюбиться в этот остров. Это были те самые каникулы, на которых действительно отдыхаешь -и физически, и морально, без каких-либо эмоциональных перебоев, если не считать наличие двух младших сестер. И да, мне действительно нравилось просыпать в отеле — обычно я поднималась еще даже до восхода солнца. И пока Аста и Александра еще пребывали в объятиях Морфея, я шла завтракать в ресторан при отеле — он располагался на первом этаже и представлял собой скорее веранду, чем закрытое помещение. Сквозь арки был виден пляж и голубая даль моря, и наслаждаться таким видом — очень даже приятное дополнение к трапезе, особенно если посетителей в ресторане еще почти нет.

И даже если мысль, что я должна была взять с собой своих младших сестер никогда не вызывала у меня восторга, то и неприятных моментов мы почти успешно избегали — нам троим удавалось как-то ужиться. Аста и Александра, конечно, и так никогда особо не ругались — любая их мысль и последующая деятельность всегда была поделена на двоих, однако, было удивительно, что мне удавалось существовать с ними в мире все каникулы и даже, хм... получать некое удовольствие от нашего времяпровождения вместе. Я имею в виду, что хоть мои сестры и растут изрядными стервами, а я — гораздо старше и никогда не разделяла их привитых родителями идеалов, все равно ведь иногда так приятно окунуться в мир детской непосредственности!

Да, я тоже позволяю себе иногда побыть ребенком — это ведь так весело! И, что радует, рядом нет вездесущих родителей и вообще общества, которое может тебя осудить — жители острова Твикки и сами с радостью остановят все свои повседневные заботы, чтобы надеть гавайскую юбочку из травы и станцевать хулу. Я проверяла! Мне вообще нравятся местные жители — такие простые и открытые... В будущем я бы с удовольствием приобрела бы здесь домик на берегу моря и убежала бы на остров — где мир такой простой и добрый! Но это лишь мечты — кто даст мне, первой наследнице семье Рэйт, куда-то сбежать? Никто, конечно. Иногда я ненавижу свою идеальную жизнь — только лишь такие вылазки на каникулы, как сейчас, помогают расслабиться.

И, подводя итоги нашего отдыха, могу сказать — остров Твикки многое мне дал. Хороший загар и приятных цвет кожи... и сил на следующий год. Мое совершеннолетие не за горами, и родители считают этот период особенным — меня надо подготовить, чтобы я смогла самостоятельно представлять семью Рэйт. Эта мысль вызывает у меня малую часть отвращения, если честно... Я горжусь своей семьей, конечно, но не всегда уверена — хочу ли я быть ее частью? Хотела бы я, чтобы мое место в мире было рядом с загорелым серфингистом на пляже райского острова... Ах, мечты. Наверное, их придется оставить здесь до того, как я поднимусь на борт Боинга.

После яркого солнца и золотого песка совсем не хотелось возвращаться в унылую Бухту Беладонна... Видимо, она тоже не была особо нам рада -в аэропорту нас встретила мама и снег. Нам повезло, что наш самолет сел вовремя — за тот час, что мы добирались до дома, разыгралась настоящая метель. Мне было очень тоскливо смотреть из окна такси на то, как город покрывает белая пелена — кажется, под ней метель хоронит всю радость, которую я привезла с собой с острова. Да, конечно, отвращение к родине всегда вызывало в обществе осуждение — но кто вообще сказал, что я хочу здесь жить?

Добро пожаловать обратно — каникулы кончились, и все вернулось на круги своя. Лаванда опять предпочитает прятаться от мира, вызывающего неприязнь — в школе или на танцах. Не помню, чтобы я когда-либо писала здесь об этом, но я с малых лет увлекаюсь танцами — и, разумеется, направление на это увлечение я получила от мамы. Тем не менее, в не я нашла себя — движение под музыку дарят свободу, хоть такую. И мои занятия всегда сопровождаются мечтами — ведь здесь никто не может мне запретить строить мои воздушные замки. Пусть люди будут уверены, что я занимаюсь полезным делом — а я просто отгорожусь от них, и никто не посмеет ломать воздвигнутую мною стену. Я же хорошая девочка. Я танцую.

Знаете, мне всегда было удивительно — почему для меня бессмысленные занятия недопустимы, а Асте и Александре прощается даже полное отсутствие ума? Конечно, было бы слишком эгоистично полагать, что все семейные надежды возложены лишь на меня — как на старшую и умную наследницу, иначе мне бы все равно уделяли больше внимания. Расчет на мою мнимую самостоятельность? Мне, конечно, это на руку, но и стать разочарованием родителей я тоже не хочу... Просто меня всегда задевало то, что со мной папа с ранних лет обращался серьезно — как со своей подчиненной, имеющий большие перспективы, на которые он готов сделать ставку. А с младшими — вновь становился ребенком, играл, смеялся! Почему с ними он лепит снеговиков во дворе, а со мной обсуждает возможные решения для семейного бизнеса? Эй, я здесь! Я тоже хочу простой родительской любви!

Наверное, мама даже немного понимает меня в этом плане... Она всегда старается меня поддержать, а я вспоминаю, что она рассказывала, что их отношения с бабушкой были совсем не похожи на отношения матери и дочери — например, мама всегда называла Эрнесту по имени. Конечно же, она хочет быть мне настоящей матерью... И все равно, я не чувствую себя слишком комфортно в семье. Иногда кажется, что на самом деле у Гилберта и Грэтхен Рэйт должно было быть два ребенка, но что-то пошло не так и появилась я...

Ах, милый остров Твикки, как же хочется вновь сбежать к тебе от этой мирской суеты...

Лаванда теперь ведьма, согласно правилам челленджа :3

3.4. Что есть и чему никогда не бывать

Как удивительна наша жизнь! В любой момент все может кардинально поменяться: можно потерять все, что имел, полностью перевернуть мнение о всех, кто тебя окружает... А можно стать жертвой самого просто непонимания и человеческой алчности. Я не знаю, как так вышло и кто за этим стоит... Но я знаю одно: самой большой трагедией в своей жизни (надеюсь, самой большой она и останется) я обязана именно тому человеку, которому так важны хрустящие зеленые бумажки.
Но обо всем постепенно.

Я до сих пор хорошо помню тот день, когда импозантный, галантный, богатый, но, увы, женатый мужчина пригласил меня на свидание. И так же хорошо помню, чем оно кончилось в vip-зоне престижного ресторана. И после меня не слишком грызли муки совести или ощущение чего-то неправильного — наоборот, я вспоминала тот вечер и все, что чувствовала с восторгом. Только вот мама моего восторга не разделяла... На следующий день, когда я помогала маме готовить обед, на кухне разразился скандал.
- Лаванда! Бенджамин — женатый человек и партнер твоего отца, а еще, прошу заметить, он в два раза тебя старше! Тебе не кажутся ваши отношения малость, хм, аморальными?
- А тебе не кажется, что неизвестно кем установленные нормы морали мешают людям жить так, как им хочется? - нет, конечно, смысл в маминых словах был, но только не для меня — влюбленной 19-летней девчонки, наконец-то дорвавшейся до свободы.
- Я настаиваю на том, чтобы прекратить ваши встречи. Своим поведением ты рушишь не только представление о себе, как о добропорядочной девушке, но и мнение о семье, не говоря уже про бизнес твоего отца.
- Знаешь что?! Вообще-то не я была инициатором этих отношений! В измене виноваты всегда трое: тот, кто изменяет, тот с кем изменяют и тот, кому изменяют! И вообще, мне девятнадцать, может, ты позволишь мне хоть иногда делать то, что я хочу?!
Сейчас даже вспоминать неприятно, как глупо я себя тогда повела. Тот факт, что я всегда прислушивалась к старшим и не слушала себя, сыграл свою роль: теперь я слышала только себя и жажду чего-то нового и неизвестного, пусть даже абсурдного, абсолютно игнорируя доводы родителей и разума.

Так или иначе, после этого разговора я была в расстроенных чувствах: почему родители не хотят меня понять? Я ведь не делаю ничего плохого... Хотя нет, конечно, делаю. Я позволяю себе спать с человеком, у которого есть семья. С таким приятным человеком... Я успокаивала себя двумя фактами: во-первых, мне хорошо с ним, а значит — можно. Во-вторых: не я увела мужчину от жены. Мужчина сам ушел ко мне. Пусть на его совести будет тот факт, что, будучи женатым и уже дважды как отцом, он повелся за молоденькой юбкой... Молоденькая юбка, в принципе, ничего против не имеет.
К кому я могла еще пойти после той ссоры? Ведь даже друзей настоящих я себе не завела, спасибо родительскому контролю. Конечно, я тут же села за компьютер и написала Бенджамину — благо, на e-mail он всегда отвечал, пусть телефон и почти всегда был недоступен. Но в тот день мне определенно не везло: мой кавалер уже вылетел в командировку и вернется только через неделю, а мне же оставалось лишь утешать себя фактом, что через семь-восемь дней я снова буду рядом с ним.

Неделя пролетела незаметно — оскорбленная мнением родителей о наших с Бенджамином отношениях, я решила посвятить себя учебе, хотя бы для того, чтобы доказать им — любовь (или около того) не влияют на качество моей учебы. Конечно, сейчас у меня уже дневник не проверяют, но все же. И, словно наградой за упорный труд, родители заявили, что едут в отпуск буквально на несколько дней. Решили выбраться куда-то в Италию, погулять по аккуратным улочкам... и оставить дом на мне. Я, разумеется, читали между строк: не на мне, а в моем распоряжении. Я поразилась свое изобретательности и эффективности уговора с Астой и Александрой: вы без проблем гуляете до утра лишь с тем условием, что до утра дома не появляетесь. И это действительно работало, а я позвонила Бенджамину, который с радостью согласился приехать... Три ночи подряд. О да, мы наслаждались друг другом.

Но моя запись не началась бы так, если бы все было так радужно. Долго наше счастье не длилось — родители вернулись, Бенджамин снова оставался с семьей. Но настала роковая ночь. Ничего не предвещало беды — тихие улицы, собаки посапывают, дома все спят... К нам проник взломщик. Удивительно тихо вскрыв замки, он уже рылся в рабочих столах, и, что удивительнее всего, игнорировал сейф. Система сигнализации быстро сработала: полиция приехала еще до того, как наглец перевернул стол с документами. Вора поймали, а насмерть перепуганных сестер мы еще долго отпивали чаем с травами...
Удивительное поведение взломщика не укрылось от отца. Прибегнув к своим связям, он настоял на тщательном допросе. Вор начисто отказывался признавать, что это было нацеленное ограбление, рассчитанное на богатую наживу... Он всего лишь искал определенные документы по заказу лица, личность которого он не смеет раскрыть.

Отцу не понадобилось много времени для того, чтобы понять, какие бумаги искали... Документы на владение той части компании отца, которая принадлежала ему, а не Бенджамину Болдуину. И, черт, я не знаю, как так вышло! Не понимаю, как могли родители сделать такие выводы!
Я возвращалась с курсов в хорошем настроении: учеба шла в гору, да и завтра вечером мы должны были встретиться с Бенджамином на мероприятии, посвященном открытию одного из его магазинов — продолжение вечера просто обещает быть приятным! Воодушевленная, я зашла в холл, и, пока раздевалась, наблюдала достаточно неоднозначную картину: Александра с крайне довольным видом съезжала вниз по перилам.
- О, Лаванда! - такая веселость сестры меня даже насторожила, - Вся семья уже ждет тебя в гостиной! - стоит ли говорить, что это насторожило меня еще больше?

- Лаванда, присаживайся.
Угрюмый вид родителей, гнетущее молчание и сверкающие глаза Александры стали сигналом: что-то не так. Но разве я могла думать, что они сделают такие выводы?! Да чтобы я, Я, их собственная дочь, совершила такое! Суровым тоном отец объяснил мне, что все нити ведут к тому, что Бенджамин был рад воспользоваться моей помощью для того, чтобы попытаться заполучить самым незаконным путем права на полное владение их общей компанией.
-То есть... Ты хочешь сказать, что это я, в сговоре со своим любовником Бенджамином решила завладеть компанией родного отца..? За кого ты меня принимаешь?!
- Наши с Грэтхен выводы напрашиваются сами собой. Я буду рад, если ты как можно скорее соберешь свои вещи и покинешь этот дом. Так сказать, дорвешься до свободы, которой, по твоим словам, всегда тебе не хватало.
Подумать только... Мой собственный отец решил выставить меня из дома за то, чего я никогда не совершала!

Я быстро собрала чемодан и вышла из дома, не оборачиваясь и не взглянув ни на кого. Ха, готова поспорить — Александра торжествует. Быстро прошагав целую улицу, я остановилась на какой-то детской площадке и вызвала такси. И только в ожидании я задумалась: а куда я теперь пойду? Я, конечно, привыкла считать себя взрослой, девятнадцать лет и все дела, только вот... я же комнатное растение. Инфантильная, слабенькая девочка, привыкшая полагаться на богатых родителей. Что мне делать? Куда идти?
Дверь мне открыли в одних пижамных штанах и с крайне заспанным видом.
- Лаванда? Могу я узнать, что ты здесь делаешь … без предупреждения?
- Бенджамин... Моя семья... Они... Они... - остальная часть предложения стала совершенно невнятной из-за моих всхлипов и накатившихся рыданий.
- Ох, проходи. Изабель и детей нет.

Мы немного выпили, расслабились, и я даже успокоилась. Действительно, как я могла забыть, что даже если моя семья отказалась от меня, всегда рядом найдется человек, который старше и уже готов взять на себя ответственность. И даже если Бенджамином не движут самые высокие чувства... он ведь не захочет терять молодую любовницу, верно? А что касается моей жизни... все очень круто перевернулось. Придется учиться приспосабливаться.
- Послушай, сегодня ты можешь остаться у меня. Но завтра вернутся Изабель с детьми, и тебе лучшее здесь не находиться — я забронировал тебе номер в гостинице. Недельку ты можешь провести там, пока я не найду тебе какое-нибудь жилье.
- О, ты такой заботливый... - мягко протянула я, утопая в его руках, в его сильном, мускулистым телом...
- Хочешь меня отблагодарить... скажем, в джакузи? - да, я уже обнаружила его руки, хм... не совсем там, где они должны быть во время дружеских успокаивающих объятиях.

Удобно иметь такую штуку дома... Все опять началось с расслабляющего массажа, а закончилось... как всегда. Неужели у нас всегда так будет заканчиваться?

3.5. Некоторые любят похолоднее

Центр города всегда шумит. Сегодняшний день был не исключение — еще бы, понедельник, «час-пик» - тринадцать часов, офисный район наполнился бизнесменами, спешащими пообедать — кто дома, кто в ближайшем ресторанчике. В одном из высотных домов двухуровневая квартире не знала покоя — полураздетая пара, расположившись с гостиной и убедив няню на первом этаже не появляться, о чем-то увлеченно спорила.
- Дорогой мой, да ты даже девчонку эту окрутить не смог достаточно, чтобы она сама все сделала!
- Да кто знал, Изабель, что она такая принципиальная попадется? Обычно дочки богатеньких родителей крайне тупы, тут уж мы столкнулись с особым случаем.
- Этот твой «особый случай» совсем не сыграл нам на руку, чертов стратег!

Да уж — Бенджамин Болдуин определенно не привык к таким серьезным провалам. А еще больше он не привык выслушивать нотации от жены.
- Слушай, в конце концов — она не единственная дочь в семье. Ее младшие сестры умом особо не блещут — мы можем следовать этому же плану, и через месяц-другой малышка, мечтающая стать моделью, вытащит у отца из стола какие-то ненужные ей бумажки, чтобы порадовать любимого...
- Я очень надеюсь, что не отправишь опять своего болвана за такими важными вещами. А еще больше я надеюсь, что ты как можно скорее избавишься от Лаванды, или как там ее, и займешься делом, - процедила рыжеволосая женщина, смерив мужа взглядом «И за что мне такое наказание?»
- Ооо, не будь такой злюкой... Все будет как надо! Я покорю очередную тупую доченьку нашего босса свои искусством...
- Это каким же таким искусством ты владеешь? - фыркнула Изабель, слегка меняя позу — видимо, левая рука уже затекла от поддержки такой умной головы.
- Постельным... Продемонстрировать?

Да уж, знакомство определенно удалось. Но как бы там не было и какое бы веселое продолжение разговора сейчас не ожидало эту, несомненно, стоящую в своем коварстве пару, дальше все станет еще интереснее — потому что Бенджамин Болдуин не привык так легко отказываться от того, что имеет в попытке поиметь еще больше.

***


Я даже не знаю, что самое странно в моей жизни сейчас. Буквально за один месяц все кардинально изменилось — из дочки богатых родителей я превратилась в одиночку-неумеху в чужом мне мире. Сомневаюсь, что когда-нибудь он меня примет, а если такое вдруг и случится, то я никогда его не приму.
Бенджамин оплатил три недели моего пребывание в достаточно дорогом отеле — ведь для его лучшей любовницы все должно было быть лучшее... Он пообещал решить проблемы с жилплощадью: разумеется, он не обеспечил бы меня особняком, в каком я жила всю свою жизнь, но хоть что-то... Я благодарна ему за потраченные средства, но мой новый дом иначе как «хоть что-то» назвать язык не повернется.

Теперь я жила в маленьком домике без наружного освещения в среднестатистическом районе Бухты Беладонны. Ну что, Лаванда, хотела разнообразия в жизни? Получи, что называется. Выкручивайся, как знаешь. А «как» - Лаванда не знает, ибо Лаванда — изнеженное итя цивилизации и денег. И она не привыкла жить в маленьком домике без второго этажа и надежды на будущее!
Для того, чтобы сделать его хоть немного уютнее пришлось потрудиться — уборка, цветы, хоть что-то, чтобы сделать существование радужнее. В отеле было «все включено», да и Бенджамин навещал меня почти каждую ночь — а я выполняла двойную задачу: отрабатывала потраченные на меня деньги и получала удовольствие. А тут... Сначала я лезла на стенку от количества уборки, потом — от скуки.

Да уж, я не только чувствовала себя в этом новом мире чужой, но, видимо, еще и выглядела таковой. В этом мне помогла убедиться одна ситуация, когда прекрасным осенним деньком, вторую неделю проводя в этой маленькой норе, я все же решила выползти на свет божий. Наверное, потому, что продукты в доме грозили внезапно закончиться, и я намеревалась потратить те деньги, которые выдавал мне Бенджамин, да и платьице новое хотелось... И буквально в двух шагах от дома я толкнулась с молодым человеком. Он был безвкусно одет, но на лице его сияла улыбка.
- О, здравствуйте! Вы все-таки существуете!
- Простите...? - я, мягко говоря, растерялась — это было самое оригинальное знакомство.
- В этом доме свет не горел годами, а тут — вторую неделю. Ваши соседи вас заметили. Но что вас сюда привело? Вы ведь впервые в этом районе оказались, когда уже затаскивали чемодан в дом.
- По мне так заметно?
- Да в вся сияете словами «Будь моя воля, я бы никогда тут не жила!» Ваша одежда, волосы, манера держать себя, осанка... Так как, говорите, вас зовут?

Это было удивительное знакомство — жизнерадостный парень оказался Левоном, и он действительно не слишком заморачивался своим внешним видом. Пока я шла в супермаркет, увы, познавая прелести жизни без наличия автомобиля, он развлекал меня разговорами и рассказами об этом районе. А еще... он настоятельно советовал не выходить из дома после одиннадцати часов вечера — ребята, привыкшие зарабатывать на жизнь не слишком чистым путем и любящие молоденьких девочек, любят ночное время.
Этот факт пророчил еще большую скуку — ночью из дома не выйдешь. Да я и днем не особо стремлюсь — некуда, да и не хотелось бы с такой фамилией светиться в таком районе. Подумать только, ее недавно все газеты и журналы Бухты пестрели яркими фотографиями с совершеннолетия Лаванды Рэйт, а теперь...
- Лав-лав, как дела? - о, спасительный звонок телефона! Звонит Бенджамин: значит, сегодняшнюю ночь я проведу не одна.
- Нормально, скучно очень... Ты приедешь?
- Уже в пути! Думаю, ты захочешь встретить меня красивой?

О Бенджамин, чертов эстет! Для него я надеваю самое короткое платье, которое у меня только есть, с самым вызывающим цветом — розовым, и с отвратительным бантиком. Для него же закручиваю волосы и готовлю вкусный ужин — конечно, с его шеф-поваром мне не сравниться, но ведь Изабель вообще не готовит, а я все же кое-чему научилась. Однако, он никогда не ценил мои кулинарные шедевры — я вообще сомневаюсь, чтобы оно что-то во мне ценил, кроме фигуры и возраста. Все вечера у нас по-прежнему заканчиваются одинаково, пусть теперь и не в лучших отелях города, а в моей скромной спальне. Конечно, это мое спасение от скуки, да и не сказать, чтобы я не получала от этого удовольствие... все равно на душе мерзко порой бывает.

Но «друг» мой Бенджамин появляется не так часто — отсутствие в домашней постели каждую ночь было бы оскорблением для Изабель, а ее мне чисто по-человечески жаль. Хотя, себя мне аль еще больше — в конце концов она просто не удержала мужа, а я стала изгоем семьи из-за чьих-то хитрых махинаций. Теперь единственное, что мне остается — это быть нужной Бенджамину (читать — не терять свои внешние данные и не запрашивать слишком много). Собственно, этим я и занимаюсь все время — пытаюсь совершенствовать свою внешность, начиная от домашнего велотренажера и заканчивая масками для лица. Честное слово, такое ощущение, что живу только за счет своего тела и только ради него же.

Единственным по-настоящему светлым пятном в моей жизни является Левон — кажется, я действительно подружилась с этим парнем, который ничего не знает о сочетании элементов одежды между собой. Он спасает меня от скуки — мы можем подолгу болтать просто ни о чем — никто из нас не стремится распространяться о своей жизни. Хотя Левон все же помогает мне освоиться и однажды даже позволил себе заметить «того накрахмаленного недомачо на Мерсдедесе, который очень любит к тебе приезжать». Но это мы больше никогда не затрагивали — все же та часть моей жизни, которая Левона ну ни в коем случае не касается.
А еще... Левон предложил мне работу. Все, что я пока о ней знаю, так это что она не совсем легальна, но я уже согласилась — Бенджамин не будет меня обеспечивать всю жизнь, а нормального образования я так и не получила. Посмотрим, что из этого выйдет.

3.6. Нет места лучше дома

Теперь я уже не считаю жизнь, которой жила раньше, своей. Я вполне привыкла к маленькому домику на окраине и простым людям вокруг, к делу, которым сейчас занимаюсь, и совсем не уверена, что когда-либо захочу вернуться обратно. И хотя здесь посмеиваются над моим «воспитанием леди», то хотя бы делают это искренне.

Работа, которой я теперь увлечена, мало что имеет с миром бизнеса или документами. Кто бы мог подумать — всю жизнь думала, что буду жить скучной жизнью офисного работника, хоть и получать достойные деньги, а теперь занимаюсь... этим. Я, конечно, могу назвать себя Робин Гудом своего времени, но у меня, все же, не самая благородная профессия. Левон и Дженни втянули меня в свой род занятий, преступный род, хочу отметить. По началу я, правда, не играла большой роли — моей задачей было маскировать пропажи неведомо куда больших сумм денег под что-то, не вызывающее подозрений. Может, и то, как направлять на такие цели свои знания мне нигде не преподавали, но обращаться с деньгами на курсах меня научили. Ах, отец, знал бы ты, куда сейчас эти знания вкладываются.

Но если истинное зло просыпается во мне во время рабочего дня, то по выходным я позволяю себе расслабиться и вернуться к обычному образу жизни. Например, мы с моими новыми друзьями любим устраивать посиделки с пиццей у телевизора. Компания помогает мне чувствовать хоть кому-то нужной, хотя, бывает, у нас возникают недопонимая, особенно с парнями. Я привыкла к таким мужчинам, как Бенджамин — импозантным, элегантным, джентльменам... А такие парни, как Левон — у них немного грубые шутки, которые я не всегда понимаю, сам стиль общения другой, да и обращаются они с человеком в зависимости о того, уважают его или нет. В моем предыдущем обществе вежливость была превыше всего. И ко всем окружающим, хочу заметить.

Но было в этих парнях то, чего никогда не хватало высшему свету Бухты Беладонна. Искренность. Они были настоящие, и не скрывали своих подлинных чувств и эмоций. Это притягивало... Однажды, когда мы с Левоном в очередной раз устроили вечер вдвоем — смотрели какие-то глупые фильмы, ели попкорн и запивали все не самым дорогим, но вкусным вином, произошло, собственно, то, что не может не произойти между симпатичной (а главное — скромной!) молодой девушкой и пусть и не таким симпатичным, но одиноким парнем...
- Стой, Лаванда! Нам не стоит, - пролепетал Левон, когда наши губы оторвались друг от друга.
- Ты так думаешь? - немного иронично, но все же равнодушно сказала я. У меня ведь нет никаких высоких чувств, просто скука из-за того, что Бенджамин уже неделе две не приезжал.
- У тебя есть твой богатый дружочек, Лаванда. И я почти уверен, что у него еще и жена есть. Ты мне нравишься, но я не хочу с тобой отношений, пока у тебя есть еще один любовник. Это не серьезно.
- Да уж... Как скажешь.
- Мы ведь можем просто сохранять дружеские отношения?

Конечно, милый, можем. На том и порешали. Да и меня не слишком тянет к нему в романтическом плане... Есть надежное плечо друга рядом — и ладно, тем более что друг Левон хороший, пусть иногда и грубоватый чуток. В тот вечер он быстро ушел, я не долго расстраивалась из-за того, что развлечение на вечер «улетело» - на сотовом отобразился входящий вызов от контакта «Бенджамин». Он пообещал приехать завтра, и я, воодушевленная скорой встречей, не заметила, как пролетело время. Даже забавно, что единственный мужчина в моей жизни — последняя сволочь в семейном плане. Я совсем не хочу оскорблять Бенждамина, но если у него двое детей и жена, то еще и любовницу содержать как-то не комильфо... Хотя, признаться, последняя довольна. И если бы эта "сволочь в семейном плане" не обратила внимания на мою глупую и симпатичную мордашку, то неизвестно, где бы я сейчас была. Мне остается лишь благодарить фортуну.

Но встреча с Бенджамином как началась, так и закончилась — две недели ожидания в обмен на два часа вместе. Я не капризничаю, я понимаю — у него семья, работа. Если буду требовать много — найдет себе менее требовательную молодую юбку для развлечений, благо таких вокруг хватает. А мне, чтобы совсем не известись от постоянного одиночества в доме, нужно завести сожителя... Желательно, чтобы у него была зашкаленная милость и четыре лапы. В общем, так у меня дома появилась маленькая темноглазая вислоушка с жарким именем Аризона. Теперь мне не так скучно, и уже радует ощущение, что с работы меня дома кто-то ждет.

Тем временем я даже продвигалась по «своеобразной» карьерной лестнице. Из тех, кто пропажу денег маскирует я превратилась в того, кто эти самые пропажи, собственно, организует. Забавы ради мы даже одевали типичные костюма грабителей, и, собственно тем и занимались, что воровали деньги. Нашей задачей, как эдакой «оперативной группы» было заставить замолчать охрану — и не важно, заплатить им или запугать. Я по-прежнему не держала в руках оружие, а использовала дипломатические свои способности. Да, это не очень хорошо, но меня использовали в качестве «своего человека» - я была той, кто знал повадки и привычки богатых людей Бухты, и, в принципе, была знакома с большинством тех, у кого мы сейчас воровали деньги. Может, это и не правильно, но не мне задумываться о морали — я жертва самой большой несправедливости на свете.

И все вроде бы даже хорошо, только вот меня стало преследовать недомогание. Я не придавала этому значение, пока было просто сложно просыпаться по утрам- ссылалась на большую усталость или на то, что поздно легла. Но когда самочувствие начало сгонять меня в постель средь бела дня... Я забеспокоилась. Взяла на работе несколько дней на «отлежать», и, собственно тем и занималась — пекла пироги, ласкала кошку и читала книги. Но недомогание не проходило, сонливость преследовала меня все время, и я бы даже подумала на аллергию на ту же Аризону, но вот только явных ее признаков не было — ни воспалений, ни слез, даже не чихала. Если это не простуда и даже не аллергия, тогда что?

Но настоящая паника началась позже — когда мой организм начал отторгать те самые пироги. Теперь я уже совсем испугалась за свое здоровье — мало ли что я могла подхватить в этом районе или вообще на работе? Я сказала Бенджамину, и он, несколько взволнованный, дал мне телефон врача в частной клинике, куда я вскоре и оправилась. Не думаю, что стоит описывать все анализирующие процедуры, но врач, очень приятная женщина средних лет, к концу обследования лишь слегка улыбалась. «Не думаю, что вам стоит беспокоиться о своем здоровье, но этот, последний тест, нужно сделать...» Я уже облегченно вздохнула, пока не прочитала название на коробочке, которую она мне протягивала.

О черт. Тест на беременность.
Я поблагодарила любезного врача, и, оставив неплохую сумму, ушла, решив сделать тест дома. Точнее, решившись только дома. Для храбрости выпив бокал красного вина, я пошла и... две полоски. Черт! Как так могло случиться? А главное — кто отец... Бенджамин... Он единственный мужчина в моей жизни, тут без вариантов. О боги... Нужно ему сказать. Но ведь Бенджамин потребует аборта... Ему еще ребенка на стороне не хватало! А я не хочу рисковать своим здоровьем.

В трубке слышались лишь короткие гудки. Я звоню второй день, и, наверное, десятый раз, но телефон молчит...

Друзья, "Пролог" медленно, но верно подходит к концу. В челлендже "Добрая семья" всего три поколения, и история третьего закончится вместе с десятым отчетом. Хотелось бы услышать ваши комментарии :)
И еще. Тут, кажется, сервера у Uploads летают. Выборочно стали пропадать изображения - не пойму, по какой системе - не по дате добавления точно. Будем надеяться, что в течение двух-трех дней изображения восстановят, а иначе придется перезаливать все три поколения пролога и несколько поколений "Магического наследия"... В общем, очень надеюсь, что Uploads восстановится, а если вдруг нет - тогда новый отчет может быть и не скоро. Такие дела :с

3.8. Дальнейшие указания

Карта, кстати, легла под самым что ни на есть неожиданным углом. Я, помнится, будучи в последнем классе школы, хотела интересную жизнь с множеством приключений, путешествий и неожиданных поездок? Официально отказываюсь от своих желаний. Неожиданности, как оказалось, не всегда бывают приятными. Впрочем, обо всем по порядку.

Моя беременность протекала на удивительно спокойно для дамы без мужа с претензией на преступную деятельность. На «работе» я больше не появлялась — все мои дела контролировал Левон, приходивший домой строго на шесть-семь часов, чтобы поспать. И все не потому, что мы нуждались в средствах — суммы, перечисленной Бенджамином, хватило бы на год жизни на Мальдивах, а потому, что из этой сферы деятельности на время выйти невозможно, а я в своем положении дела бы не вывезла. Поэтому Левон «трудился» за двоих.

Ну а мне была предоставлена роль послушной жены — сидеть дома, читать книжечки и готовить для «любимого мужа». Та жизнь, о которой я совсем не мечтала, но которая была бы мне так желанна сейчас. Около шести месяцев я была погружена в череду однообразных, скучных дней: сон-уборка-готовка-чтение-сон. Изредка добавлялись такие развлечения, как интернет, телевизор или прогулка среди маленьких невзрачных домиков по району, так как до парка нужно было ехать в город — далеко. Зато тут воздух чище. Впрочем, я на свой режим е жаловалась: более чем достаточное количество сна помогало снять стресс. А еще стресс помогало снять то, что в своей кровати я была не одна. Нет, Левон взял диван в бессрочную аренду — ко мне приходила Аризона.

Где-то на седьмом месяце беременности очень остро встал вопрос — что делать с ребенком? Вариант с абортом я исключила сразу же — я бы никогда не смогла убить живое существо! Любая жизнь имеет право на свое продолжение, я же ее прерывать никакого права не имела. К тому же, я имела риск больше никогда не иметь детей! Моя жизнь итак загублена Бенджамином, я просто не могла позволить ему загубить ее еще больше! К счастью, Левон достаточно неравнодушен ко мне и не глуп, чтобы предложить разумное решение. Усыновление (или удочерение) — лучший из всех вариантов. У ребенка будет нормальная семья, нормальная жизнь, а я не буду чувствовать вину всю оставшуюся жизнь... Не тот у меня возраст и не та профессия, чтобы растить детей.

И все-таки, за чередой этих кремовых дней я совсем забыла о том, что ждет меня впереди! А впереди были роды. Начавшиеся неожиданно и продолжавшиеся долго, они показались мне адом — в самом обычном роддоме среднего звена, без наблюдений у определенного врача весь период беременности и учитывая стресс, для меня этот процесс был крайне тяжелым. Честное слово, я прокляла Бенджамина Болдуина столько раз, что он, наверное, поседел в своей новой шикарной квартире на последнем этаже какой-нибудь высотки, а местные акушерки, закатывая глаза и причитая «Что же вы так нервничайте-то! Спокойнее, спокойнее...» просили временами «дамочку» заткнуться и не сворачивать уши всех присутствующих в трубочку. Вопиющее безобразие! Они должны поддерживать меня во всех, мать их, смыслах, а они только вызывают негодование своим поведением!

После того, как я, казалось, прошла все круги ада, мне наконец позволили увидеть свое дитя... Девочка. Девочка, так похожая на своего отца! Я чувствовала себя не просто ксероксом, а самым виноватым ксероксом в мире -дав жизнь чудному созданию, которому никогда не суждено будет увидеть своего отца, я вынуждена буду его оставить на воспитание людей, совершенно мне не знакомых... Не смогу помочь ей, повлиять на ее судьбу... Лаванда у нас просто биологический материал, средство для произведения детей (ребенка, надеюсь, только ребенка!) людям, которые своих иметь не могут. Отличная сфера деятельности.

Проведя около недели в грязной палате и с отвратительным уходом, я наконец вырвалась домой, где сходил с ум от беспокойства, одиночества и недостатка нормальной еды Левон. И знаете, когда я говорила о том, что на место отца малышки он никогда не претендовал, а я никогда не стремилась наградить его сей «честью» - то так было только до ее появления на свет! Левон стал настоящей нянькой для девочки, все время возился с ней, когда мог, а впервые ее увидев, тут же сказал «Ее зовут Элайза!» Так в свидетельстве и записали. Элайза Рэйт. В скором времени, возможно, фамилия бы изменилась. Кто же знал, что не суждено. По крайней мере, не скоро.

Как оказалось, работники роддома оказались не только ужасно некомпетентными, но и сказочно болтливыми. Узрев мою фамилию и имя, они не стали спрашивать меня «та ли я самая девушка из знаменитой семьи Рэйт», а просто позвонили моей матери и осведомились об этом у нее, дав мое детальное описание. Через две недели в моем доме зазвонил телефон, а в трубке раздался изрядно усталый и неожиданно заимевший сухие и ломкие нотки голос моей матери.
- Здравствуй, Лаванда. Как ты? Как ребенок?
На все мои «А как вы? А кто вам?» и прочее ответ был дан более чем детальный «В роддоме, где ты рожала, знают нашу фамилию. До тебя им никогда не было дозволено принимать ребенка у женщин, ее носящих».
- Я не знаю, кто отец твоего ребенка и мне это не важно. Мне важно, как ты собираешься его растить.
- Тебя это не должно волновать.
- Я могу помогать тебе материально... - ну надо же, наша железная Грэтхен Рэйт звучит растерянной! Ее помощь и чертову заботу не принимают!
- Мне ничего не нужно, - грубо прервала мать я, - я не собираюсь растить этого ребенка. Договор об удочерении подписан, у нее будет достойная семья. По крайней мере более достойная, чем у меня. Всего хорошего.
И повесила трубку. И кто только научил меня так разговаривать с родителями?

Наверное, родители, имея свое могущество, связи и якобы беспокойство о судьбе моего ребенка (только о своей репутации, не более, я уверена), могли бы попытаться все-таки меня найти и забрать внучку к себе. Если бы не одна обстоятельство. Весьма нежеланное обстоятельство.
- Да как ты не понимаешь?! Нам! Нужно! Срочно! Уезжать! - доходя уже до истерии, кричал Левон, яростно жестикулируя. Сегодня он приехал с дела очень быстро, наспех подогнал к дому машину и вломился вовнутрь, разбудив Элайзу. Сбивчиво сообщив мне о том, что мы все в опасности, особенно я, он сунул мне в руки билеты на самолет в Новосельск. Вылет через два дня, нам нужно было срочно собираться и «рвать когти», как выразился мой дружок.

Собираем вещи. Даже не верится, что пришлось так внезапно сорваться с места... Да еще куда! Новосельск! Тишь тишайшая нашей страны. Левон опять уехал, не успев мне ничего объяснить — думаю, до борта самолета внятных разъяснений ситуации я не дождусь. Замечательно! С маленьким ребенком ехать неизвестно куда неизвестно насколько неизвестно от кого, оставляя все планы, в том числе и об удочерении! Вот уж о чем я не мечтала, говоря о «приключениях».

3.9. Способ спасения

Даже в день отъезда, застегивая куртку и поглядывая на чемоданы в углу, я не могла поверить, что моя жизнь вновь переворачивается с ног на голову. А все из-за чего? Я в очередной раз стала жертвой нелепо сложившихся обстоятельств и неправильно сделанных выводов.
Тогда, сообщив мне о том, чтобы я живо собирала вещи, Левон сразу же уехал — заметать следы вообще нашей работы в этом городе. Я осталась в недоумении и продолжала в нем пребывать до самого возвращения моего дружка, а вновь увидев его, просто потребовала объяснений. Новостью дня было то, что моих сестер — Асту и Александру с их «кавалерами» арестовали за хранение и распространение наркотиков, а Александра, изрядно этим делом увлекшаяся, решила брать деньги на него незаконным путем — у отца своего бойфренда, естественно, без его разрешения. А наша «контора» как раз вовремя «обрабатывала» этого же самого мужчину, и, увы, один из наших людей тоже попался и был арестован. Благополучно выдав имена, он получил снисхождение со стороны закона, а стражи последнего- сведения о том, что мы с Александрой и Астой — сестры. Сделав выводы, он решил, что я работаю с сестрой, и, естественно, Левон и вся наша «компания» тоже. Какого все обо мне хорошего мнения, глядите-ка!

Наше счастье, что сдавший нас человек все-таки работал на два фронта — начальство было предупреждено, и тут же отдало нам приказ «рвать когти от греха подальше». Этим, мы, собственно и занялись, я — собирая вещи, Левон — делая нам новые паспорта. Признаться, больше всего я нервничала, когда он должен был подъехать с минуту на минуту и увезти нас — мне все время казалось, что вот-вот завоют сирену и явятся люди в форме. Как хорошо, что этого все-таки не произошло. Должно мне хоть иногда везти.
Я даже подпрыгнула, когда телефон завибрировал у меня в кармане — звонил Левон. «Я на месте. Выходите, я сейчас за чемоданами зайду». Ни сказав ни слова, я с грустью оглядела дом, который навсегда оставляю — за несколько лет я успела превратить его в нечто уютное, и главное — свое. Привязалась уже к этому месту... Опять приходится все бросить. Даже кошку. Она терлась об мои ноги и мурлыкала — как будто знала, что навсегда прощаемся. Жаль, что я не могла взять Аризону с собой — я и ребенка-то своего оставлю, потому что не знаю, как повернется дальше, что уж про кошку-то говорить. Я договорилась с соседями, чтобы присмотрели за ней, если через две недели не вернусь (а я ведь не вернусь) — забрали к себе. Кошка не пропадет. Последний раз взяв пушистика на руки. Я поцеловала ее в холодный нос и выпустила, нагнувшись над детской кроваткой, в которой и Элайзе уже тоже никогда не лежать — она крепко спала, не ведая о том, что навсегда оставляет родной дом. Наверное, она потом его и не вспомнит. И меня не вспомнит.

Последний раз я кинула взгляд на дом уже с заднего сидения машины. А потом джип развернулся, и мы помчались в сторону аэропорта — навстречу неизвестности.
Перелет до Новосельска занял около шести часов — все-таки далековато от мегаполиса. Тихий городок, где нас уже точно не будут искать. И все-таки мы там оставаться не собирались — мы собирались в Россию и скрываться там. Большая страна, где нас точно будут искать, все-таки близко к нашей, и где нас точно не найдут — слишком уж необъятны ее просторы.
В Новосельске у нас был единственный пункт назначения — детский дом №8. Там я должна была оставить Элайзу. Уже даже не потому, что я не планировала этого ребенка, или потому, что Бенджамин меня бросил — просто для того, чтобы обеспечить ее безопасность. Так было нужно.

Левон ждал меня в машине, нервно выкуривая сигарету за сигаретой — спешка, две бессонные ночи подряд и перелет дались ему нелегко. У нас было всего несколько часов до того, как нам вновь нужно было ехать в аэропорт — рейс на Москву был уже сегодня вечером. А меня встречал кабинет директора детдома, белый и холодный. Впрочем, сама директор таковой не была — миловидная женщина средних лет с уже седыми волосами и добрым лицом. Он сразу же взяла у меня плачущую Элайзу издала нянечке, чтобы та ее накормила и уложила, самолет для ребенка — тоже стресс. А потом в упор посмотрела на меня, прочем, не осуждающе, а скорее с вопросом. Она не винила меня — чтобы матери оставить своего ребенка, должны быть веские причины. Эта женщина это понимала и не стала задавать лишних вопросов или читать нотации.
- Вы уверены в своем решении? Что могло...
- Без объяснения причин. Просто позаботьтесь о ней, ладно? У меня нет времени на заполнение документов, вы ведьи без меня сможете это сделать...-сбившимся голосом лепетала я, стремясь сказать все сразу и ничего не забыть, - Давайте я вам денег, что ли, оставлю? У меня в долларах, правда... Вот, здесь пять тысяч...
Уже скоро я опять сидела в джипе, утирая слезы. Левон не стал меня успокаивать, прекрасно зная, что никак не в силах мне помочь. Он просто поехал вперед, возвращаясь в аэропорт — самолет в Москву улетает уже сегодня вечером.

Последняя запись от Лаванды. Собственно, последний отчет челленджа... Осталась только завершающая записка :) Ах да, скриншотов ничтожно мало, но разрешение от Насти получено.

3.10. Конец

Я шел по маленькой и тихой улице, и вслед мне расцветали деревья. Прекрасная пора — весна, жизнь вновь возвращается в природу и наполняет собой все вокруг. Но не для меня этим вечером. Пока вокруг меня распускалась жизнь, я шел туда, где теперь всегда будет холодно.
Вот этот дом. По крайней мере, в базе на Лаванду Рэйт был зарегистрирован только этот. Значит, отсюда она уезжала в Новосельск. Последнее пристанище.

Дверь мне открыла старушка, покорно ссутулившаяся под тяжестью мира и прикрывая за очками такие же остекленевшие глаза. Когда-то успешная, красивая женщина — объект внимания СМИ и зависти других женщин. Сильная, волевая особа — сейчас ее не узнать. А на заре моей карьеры я еще писал о приемах в ее доме и новых ступеней бизнеса. Потом — о аресте двух ее дочерей, чуть позже — о смерти мужа. И, наконец, сенсация — младшие сестры семьи Рэйт скончались от передозировки. Ненавижу свою работу.
- В чем дело? Вы кого-то ищете? - не думаю, что она ждала посетителей, в такое время. Да и вообще.
- Этот дом зарегистрирован на Лаванду Рэйт... Я журналист, я принес одну из ее вещей, найденных в обломках самолета, - я протянул женщине потрепанную временем и крушением тетрадь, которую я открыл лишь раз, и, прочитав несколько последних страниц, решил никогда больше не открывать.
- Вы нашли... эту вещь? Спасибо... - она забрала ее из моих рук и долго осматривала, словно не ожидала ее увидеть. Или просто больше не надеялась.

Как только дверь вновь захлопнулась, женщина пошла на кухню и включила настольную лампу. Села за стол и открыла тетрадь — о, это не просто тетрадь, это хранилище воспоминаний и жизней. Все, что осталось от ее семьи.
Кротко мяукнув, на стол забралась пушистая полосатая кошка и села рядом, вглядываясь в потертые буквы. Теперь у них есть хотя бы воспоминания. Хоть что-то. Так они и будут жить вдвоем в оставленном всеми доме, вспоминая все, что было и не ожидая того, что будет.